Город, который никогда не спит, город-утопия, город-мечта! Вот оно – олицетворение всего западного стиля жизни, всей мощи США, всей роскоши этого мира! Это Нью-Йорк! Прекрасные небоскребы, дорогие магазины, великолепные парки! И именно в таком парке сейчас находился Сербия и, честно говоря, у него дух захватывало! Он стоял, опешив, и смотрел на величественные небоскребы, толпы спешащих на работы людей, буйство жизни и красок. И в таком вот оцепенении от красоты Нью-Йорка Сербия простоял минут пятнадцать, а потом друг очнулся и понял, что он выглядит нелепо, ни к месту, жалко среди всей этой гущи и смеси красок, стилей жизни, людей, языков и много чего еще. Если сейчас описать чувства Сербии, то они будут выглядеть примерно так – удивление, восхищение, оцепенение, шок, шок, шок... Но вернемся к Сербии и Центральному парку. Задумавшись, Сербия прошел по одной из тропинок парка и сошел с центральной аллеи. Нет, дело не в зачаровывающих желтых листьях, дело в том, что Сербии нужно сейчас будет рассказать Америке о своих планах. Маленький человечек будет вещать о своих жалких планах поистине великому человеку. Вот Сербия и боялся, что это все будет выглядеть жалко, скромно, серо, незначительно. Хотя для него самого это было сложное, очень важное решение. Он хотел отказаться от своих претензий на Косово. Достаточно резкое решение, да. А сейчас я попробую вам рассказать, что же подвигло Сербию на это решение. Во-первых, от нее одни проблемы, в ЕС не берут, в НАТО вообще дорога закрыта. А ведь это, можно сказать, цель всей жизни Сербии – вступление в эти организации. И, во-вторых, проблема Косово могла развиться, а это ой как нехорошо. И вот Сербия отправился в Нью-Йорк, на встречу с Америкой, ходячим плавильным котлом.
Уже было пятнадцать минут десятого, Америка явно опаздывал. Но что с этим мог сделать Сербия? Да ничего, совсем ничего. Америка – это же великая держава, спаситель всего мира и просто Герой. Такому можно, наверно, опаздывать на месяцы, не то что на жалкие пятнадцать минут. Нет, то, что эти пятнадцать минут жалкие Сербия решил только сейчас, даже не решил, а внушил сам себе. А все потому что он – Сербия, бедная, аграрная страна. Из всех достоинств которой – только одна третья производства всей малины в этом мире, ну и то, что Сербия профессионально создавал конфликты. Нет, Сербия не любил конфликты, это конфликты любили его. Очень любили. Но мы сейчас не об этом, мы сейчас о том, что Америка опаздывал на пятнадц... ой, уже на семнадцать минут. Но не суть. Ой, подождите, что это? Да это же у нашего героя (не путать с Героем, то бишь Америкой) звонит телефон! К чему бы это, а? Да это же Америка! Оу, видимо звонит уже долгое время... Сербия, тебе явно нужно завязывать с мыслями и погружением внутрь себя.
- Сербия, ты? Здравствуй. Ну я это... на месте. Где тебя найти? – раздалось из трубки, слишком уж вяло для Америки, вечного Героя и оптимиста.
- Доброе утро, Америка. Я?.. Я...- только сейчас Сербия понял, что сошел с главной аллеи, - Я сейчас подойду, прости, - сказал Сербия и завершил сей разговор. Благо Сербия не зашел слишком далеко и выйти к главной аллеи не составило особого труда, а потом Сербия увидел Америку, уставшего, прислонившегося к дереву парня. Честно, Гордан первый раз видел Америку в таком вот виде, и это тоже несколько шокировало его, все-таки шаблоны и ярлыки – вещь крайне неудобная.
- Еще раз доброе утро, - Сербия подошел к Америке, - Неважно выглядишь... Может,  в кафе пойдем? Все-таки на улице прохладно, да и стаканчик кофе тебе явно не помешает, - сказал Сербия и вдруг неожиданно для себя заметил, как же сильно окоченели его пальцы. Вот чего в Сербии не было, так это чувства маленькой иерархии в мире стран, он даже с Америкой разговаривал на «ты» и чувствовал себя довольно свободно и нескованно. А может, это заслуга Америки, что он умел так хорошо располагать к себе людей. В общем, сейчас это Сербию мало волновало, сейчас он хотел зайти в теплое и уютное кафе, удобно там расположиться, выпить стаканчик Американо и наконец-то начать этот разговор с Америкой. Отлично, у него скорее всего появится еще чуть-чуть времени чтобы все еще раз обдумать., все-таки вряд ли Америка предпочтет теплому кафе холодный парк.

Вот, Сербия стоял перед Америкой, но его на удивление он не интересовал. Сейчас все мысли Сербии были заняты тем, что...
Ему нужно составить примерный план рассказа, нехорошо попусту тратить время сверхдержавы, это плохо. Очень плохо. Вот смысл доказывать Герою свою ничтожность? Конечно же, никакого, но вот как-то на протяжении прошлого времени это у Сербии не получалось... Сначала он был социалистическим убожеством, потом ужасным поработителем, а потом трижды тираном-отцом. В общем, не очень хорошее начало знакомства, а теперь все нужно наладить, ибо с чистого листа начать точно не получится, т.к. какая-нибудь сербская зараза по любому разольет на этот листок стакан Американо.
А тем временем Сербию начинало пугать со стороны Америки, уж больно странно это было. Странно для стереотипного Америки, но он не такой. Таким было первое впечатление Сербии об Америке на расстоянии вытянутой руки. Он совсем другой, не голливудский, человеческий, нормальный, иногда милый. И если бы не звание сверхдержавы Америка бы прекрасно сошел за простого, жизнерадостного студента-душу компании. Но звание сверхдержавы присутствовало, и на расстоянии он казался пугающим, таинственным, но при этом вечно веселым человеком, но это не так. В общем, ничто человеческое даже сверхдержаве не чуждо. Но вернемся к Сербии, который сейчас стоял перед Америкой и ожидал ответной реакции. Так вот, сонная сверхдержава наконец-то подала признаки жизни:
- Ты читаешь мои мысли, парень. Пошли кофейку выпьем, - ну, вот, наконец-то обычные американские позитив и фамильярность. Опять же, другим бы это не простили, но Америка – это ведь Америка, Герой современного мира и прочее, и прочее. Честно говоря, Сербия всегда хотя бы на чуть-чуть задумывался о том, чтобы стать похожим на Америку. А что, хороший пример для подражания. Но Россия бы не оценил, вот Сербия и не подражал, но вот времена меняются, сильно меняются. И возможно осуществить давнюю мечту – попробовать на вкус западную жизнь! Капитализм, роскошь, огни большого города, НАТО, ЕС, надежды на лучшее будущее и, конечно же, Америка! Скажите, что наивно? Но ведь это всего лишь мечта, хотя... Это же мечта страны, а страны они же такие серьезные и отстраненные. Да ничего подобного! Сербия – это вообще буря эмоций! Ведь это Сербия! Страна, где безумно рады гостям даже в два часа ночи. Страна, где даже партия в шахматы может закончиться дракой. Страна, где люди самые радостные, веселые, влюбчивые, игривые и... агрессивные. Казалось бы, мощная, сильная, уверенная в своих силах страна. Но на деле, увы, все не так. А все из-за той же агрессии и переоценке своих сил, ведь Сербия никогда, никогда не играла важную роль в мировой политике, а требований всегда было много. Нет, было одно событие – начало Первой Мировой. Хотя, вряд ли это повод для гордости... Угу, совсем не повод, а вот упреков «балканской серной спичке» за разжигание войны было много. Но времена меняются, пора забывать о своих амбициях и Сербия, похоже, тоже наконец-то это понял. Так и хочется сказать «Аллилуйя!»... Сейчас Сербия был настроен серьезно как никогда и это его несколько пугало, уж больно непривычным было новое амплуа. Хм... И опять мы с вами распутываем загадочный балканский характер. Всё, теперь мы окончательно вернулись к делу. Так вот:
Сербия с Америкой двигались быстрой походкой замерзших людей, которые вроде бы и хотели побыстрее зайти в теплое помещение, взять в руки стаканчик кофе и, грея руки, начать дружеский или деловой разговор, но в тоже время некоторая сонливость присутствовала и не только присутствовала, но и тормозила. Ноги заплетались, долгие и протяжные зевки, рассеянное рассматривание витрин, людей, небоскребов, а для Сербии не столько рассеянное сколько восторженное. Конечно, это же Нью-Йорк, другая, западная, лучшая жизнь! И вот как ту не восторгаться? Сербия вообще по жизни восторженный, а тут... А тут Нью-Йорк же! Прелесть какая! Пусть еще и не видны огни большого города, пусть, судя по сонным лицам людей, как-то не верится, что этот город никогда не спит, пусть еще не видны известные нью-йоркские такси, пусть на улицах толпы митингующих, а на биржах все маклеры хватаются за голову! Пусть! Ведь это же город-сказка! И этого достаточно для простого и чистого восторга. В общем, глаза Сербии горели привычным, пусть и несколько сонным (да-да, огонькам тоже спать иногда нужно, ибо устают) огоньком, с лица не сходила улыбка, да и Америка оказался не таким ужасным тираном, каким казался. Он даже располагал к себе, хороший человек, одним словом, ой, простите, двумя.
- Пойдем, покажу тебе одно местечко. Мы часто бываем там, а туристы уж и вовсе не вылазят. Ты же наверняка слышал о сети кофеен Starbucks, - вот теперь Америка вновь стал жизнерадостным и чересчур оптимистичным.
- Да-да, конечно, - сказал Сербия и тут же осекся. Знаете, Америка умел прекрасно заполнять пустое пространство, для разговора было достаточно его интересных рассказов, вот и все. Но просто слушать и иногда вставлять фразы наподобие «Конечно», «Именно так», «Естественно!», «Да-да» было как-то неприлично, что ли. Но Сербия, увы, не мог соревноваться с Америкой в заполнении разговора, а потому использовал все те же фразы, понимая, что выглядит это не очень красиво. Ну, а что еще поделать? Если бы Сербия просто молчал, было бы явно хуже.
- Так забавно, знаешь. Одного из основателей Старбакса звали Гордоном Боукером. Ну, почти, ага? А потом они с партнерами купили компанию Peet’s Coffee у владельца, Альфреда Пита. В общем, суждено что ли, - и очередной поток приятного, уютного разговора с Америкой. Вот тут уж действительно можно чувствовать себя как дома, уютно, приятно, интересно. И в очередной раз Сербия не нашел что ему ответить, вот просто не знал и все тут. Главное качество Америки – общительность одновременно и плохое и хорошее. Почему оно хорошее было описано выше, а вот почему оно плохое... Действительно почему? Вроде бы все прекрасно, хорошо, но волей не волей рядом с Америкой наверно каждый начинает чувствовать себя интровертом, для уютного разговора со сверхдержавой необязательно было участие двоих, второй лишь мог все испортить. Вот этого-то Сербия и боялся – испортить эту беседу, которая, несомненно, была хороша, очень даже хороша. Но в этот раз Сербия не ответил ничего, вспомнив фразу «Когда ты молчишь, ты выглядишь умнее». А потом они с Героем приблизились к милому угловому кафе.
- Жаль, что солнца-то, в общем, и нет. Здесь обычно очень светло, видишь, окна какие большие, - да, Америка, безусловно, умел поддерживать разговор, причем делал он это довольно умело. В общем, все было прекрасно, Сербия потихоньку начинал чувствовать себя в своей тарелке.
- Зато в кофейне тепло и уютно, люди, общение, комфорт и, конечно же, вкуснейшие напитки, в том числе и кофе, - Сербия уже предвкушал теплый воздух, запах кофе и приятные разговоры. Хотя, разговор может и будет приятным, но уж явно не простым.
И наконец-то теплый воздух, аромат кофе, приятный и неяркий свет ламп! Почему такой восторг? Да потому что все, абсолютно все в этом кафе было Сербии незнакомым (знакомым было одно лишь название). А почему же незнакомым? Да просто Сербия привык к маленьким, уютным, шумным белградским уличным кафе, где всегда пахнет свежими булочками и кофе, где всегда тебе рады и где всегда ты можешь встретить хотя бы одного знакомого человека. Нет-нет, может быть кофейни или же просто Старбаксы тоже были такими. Сербия просто не знал, а незнакомое несколько пугает и иногда даже сковывает. А скованного разговора Сербия боялся даже больше, чем незнакомого здания. В общем, как видите, один замкнутый круг получается. Но что это мы все о Сербии да о Сербии? Да-да, пора бы прекращать. Так-так... Ах, да, опишем очередь, состоявшую из трех человек. Ну, вот, собственно говоря, описали.
А дальше был небольшой монолог Америки, из которого Гордан понял лишь то, что нужно что-то выбрать и за него заплатят. Что-то выбрать и заплатят за него. Заплатят за него... Кошмар!
- Америка, ну, что ты, право! Зачем? – знаете, даже по интонациям Сербии было не понять то ли это он из вежливости отказывается, то ли ему действительно неудобно. Впрочем, Сербия уже успел сделать свой выбор и выбор этот гласил: «Стакан Американо, пожалуйста». А вот мысли о предстоящем разговоре Сербия решил на немного отбросить и начал наслаждаться приятными и бодрящими ароматами, а так же теплом и уютом, про себя отметив, что западный стиль жизни ему по душе. Ну, а дальше оставалось только решиться и сказать Америке «Хорошо, Альфред, как знаешь», выбрать столик, сесть за него, согреться и начать разговор.

Разговоры имели вредную привычку, она заключалось в том, что их нужно было как-то начинать. И этот серьезный разговор Сербии тоже нужно было начать. Казалось бы, что может быть проще? Но это вам не отвлеченная болтовня о прошедшем празднике или же о том самом Васе из третьего подъезда, которого знает вся округа. Сейчас это была не болтовня, а переговоры. Причем даже не агрессивные переговоры, а политические. Сейчас Сербия мысленно отплевался – ведь что может быть хуже политики? Правильно, только Америка. Соединенные Штаты так и манили, но память о прошлом как бы одергивала серба, слишком уж хорошо он помнит тот 1999 год и Белый Город в огне. Да, Америке он этого никогда не простит, но... Но может из-за этих ссор, скандалов и обид рушится его будущее? Гордан был на распутье. А с третьей стороны подкрадывался еще один минус – если ты на стороне Америки, то ты должен быть против России и никак иначе. А Сербия жуть просто как не хотел быть против России, против «братика Вани». И все это, как вы могли понять, упиралось в одно «но». Америка сильна и наложенные западным миром санкции все также сильны. От них нужно было избавиться в любом случае – будь Зорич хоть с Америкой, хоть с Россией. Эти санкции душили экономику, ограничивали армию и даже несколько ущемляли права сербских граждан! А все из-за чего? Из-за Косово, дочки Сербии, с которой он в последнее время разругался в пух и прах. Но сейчас она возможно должна была сыграть очень интересную роль. Дело в том, что серб хотел признать Косово суверенным государством, чтобы Америка снял все санкции. А там, кто знает, может одним лишь снятием санкций дело не ограничится,  уж больно хочется Гордану ощутить западную жизнь, так сказать, попробовать ее на вкус. Но все опять сводилось к нерешенному вопросу «А как бы начать», а тем временем американец уже подошел к столику с двумя стаканчиками кофе на подносе:
- Угощайся, Сербия, - и опять эта голливудская улыбочка. Честно, сейчас серб даже побег из кофейни рассматривал как вариант, удачный вариант завершения встречи – уж слишком накалилось волнение.
«Так, сейчас нужно просто успокоиться, отвлекись, посмакуй кофе, в конце-то концов».
- Спасибо, - серб буквально погрузился в свои мысли и улыбнулся лишь потому, что всегда улыбался, когда кого-то благодарил. А потом в голове промелькнула мысль, мол, вот оно – начало разговора.
«А может и не начало», - промелькнула другая мысль, и Гордан решил ее запить большим глотком горячего кофе, для лучшего ее усвоения.
- Ну что, как? Отличается от европейского кофе? – вот нужно сначала спросить, а потом тут же приняться допивать кофе! Что за американский дух! Да и сам вопрос, уводивший разговор в другое русло Сербии не нравился, так что он не сильно расстроился, когда послушалось что-то вроде чавканья, и Америка полностью опустошил свой стакан. Сейчас Гордан сделал вид, что попросту не услышал вопроса.
- Я внимательно тебя слушаю, - и взгляд Америки впился в лицо Сербии, но серба, привыкшего ко всему, это нисколечко не смутило. Зато уже точно был дан толчок к началу разговора, делового и политического разговора. Ох, как все это сложно! Но начинать нужно, иначе зачем, спрашивается, нужно было устраивать эту встречу? Да, начать сейчас нужно было непременно, и Сербия начнет, а что ему, собственно говоря, остается? Так вот, серб вздохнул, сделал еще один глоток, отставил стакан с еще недопитым кофе и начал:
- Знаешь что, Америка, - серб на минутку замялся, а его пальцы барабанили по столу, - Сам я не мастак в деле таких вот деловых разговоров, но... Так вот... Ну, сам понимаешь, что я сюда приехал не просто так, а по делу, - Зорич изобразил на своем лице крайне неумелую улыбку, - И дело это вот какое – я хочу признать К-косово независимой, да... – слово «Косово» Сербия буквально выдавил из себя. А потом Гордан с минутку помолчал, ожидая ответной реакции Америки на это заявление, но так ничего и не дождавшись, продолжил:
- Сам понимаешь, все эти санкции и ограничения уже порядком поднадоели, да и злодеем № 1 в мире быть как-то нет хочется, вот я и решился... В общем, с этого момента Косово становится воистину самостоятельной державой, вот. Ну, а ты ведь уже должен будешь отменить все эти экономические и военные санкции... – на этом моменте серб немного замялся, - В общем, как-то так. Надеюсь, ты меня понял.
Сейчас Сербии больше всего хотел сквозь землю провалиться, ну, сгорание от стыда, наверное, тоже подойдет. Само заявление крайне противоречит всей сербской политике до этого момента, но времена ведь меняются. А вообще, серб сейчас немного гордился собой за то, что все же смог пересилить себя и рассказать обо всем Америке.  Потом Сербия вспомнил про свой еще не допитый кофе и с радостью сделал пару глотков (сербу наверняка казалось, что глотки были привычными, обыкновенными, но на самом деле выглядели они несколько нервно, как будто бы он шпион, его поймали и он сейчас судорожно выпивает смертельную дозу какого-то яда), как-никак, а любимый напиток хоть как-то да успокаивал, пускай он и был приготовлен по чужому, американскому рецепту, зато это кофе. Ну-с, остается только ждать реакции «золотого мальчика» на все эти душевные излияния и признания.

Американец начал разочаровываться. Признаться, зрелище это более чем прекрасное – серб даже перестал жалеть, что прямым текстом заявил про независимость Косово. Казалось, с лица «золотого мальчика» спала маска, которая, собственно, и делала его золотым. Сербии казалось, что это та самая маска из Микен, из гробницы царя Атрея, что породил мужа Елены Прекрасной. В общем, не было бы этого дяденьки – не было бы и Троянской войны.
«А не было бы Америки – черт его подери! - не было бы и югославских войн. Ох, как бы я хотел увидеть его в усыпальнице – ведь такого кураца в простой гроб не положат!» - Серб постарался, как можно тише фыркнуть, а из-за того, что по совместительству он еще и отпил кофе из своего стакана, получился какой-то нервный «Бульк!», а британские (ну, или американские) ученые бы сказали, что это был вовсе никакой не «Бульк!», а самый настоящий «Хлюп!».
- Я тебя понял, - Святой Савва, хвала тебе, да Америка же запнулся! Скривился! Скорчился! Авось, даже напрягся от мук совести! Ах! Прелесть!
- Молодец, если понял, - окрыленной запинкой американца Зорич даже успел вставить свое снисходительное слово. Правда, его тут же перебил это самый... Как там его, Джонс, кажется?..
- Ты же понимаешь, Сербия, что моя выгода от твоего решения неоднозначна, - ну естественно, Джонс! Да, кажется, он именно Джонс, а не Джеймс... И сейчас серб и вовсе раскрепостился! Ха! Ведь у него были запрятаны достойные аргументы в рукаве! Гордан определенно гордился собой – ведь он первый раз подготовился к ответственному разговору и, говоря на чистоту, ничуть об этом не жалел, хоть и не планировал так делать в дальнейшем.
Зорич и не думал, что Америка сейчас что-то добавит. Серб уже успел в полной мере порадоваться сорванной маске то ли Атрея, то ли с новоорлеанского карнавала. Но не тут-то было:
- Америка, ну, ты же кажешься образованным человеком, а пото... – Начать-то начал, а вот договорить, увы не смог. И – пичка матер! – американец чуть не сбил его с умнейшей формулировки, достойной какой-нибудь отдельной теоремы, если не аксиомы. Но доно серб уяснил точно – иллюзии насчет Америки неоправданны. И да, американцу все же можно хамить, пусть и в малых количествах. В общем, если вы еще не забыли, Америка перебил серба – вот нахал-то!
- Нет-нет, Сербия, пойми меня правильно, пожалуйста. Это просто рассуждения, не более. Я человек слова... – Да-да, конечно! Пичка матер, да иначе же и быть-то не может! - И слово это держу. Не сомневайся, как только ты сделаешь заявление о признании Косово независимой державой, санкции будут отменены, а войска выведены с твоей территории. – В ответ на все эти заявления серб только усмехнулся, а во время фраз про «честность Америки» с грохотом поставил стакан на стол. Ну, а до этого остатки кофе вплыли лебедушкой в рот Сербии.
- Я надеюсь на это, - Сербии вовсе не хотелось говорить сухо, просто так надо было сказать, ну, дабы дать герою не то, чтобы прикурить, но понять, что серб, наученный горьким, кровавым, бомбезным и пламенным опытом («бомбезный» и «пламенный», естественно, в переносном смысле), не очень-то ему верит.
- Ты же понимаешь, что в ответ я могу попросить кое-что... – Ну надо же, а простой балканский дурак, сиречь серб уж было начал думать, что ты ему за это дашь шоколадку!
- Хм. Альфред, а я уж было начал думать, что все слухи о твоей корыстности – это всего лишь слухи... – Зорич деланно раздраженно фыркнул и начал то ли мечтательно, то ли задумчиво вертеть стаканчик из-под выпитого кофе в руках, - А я ведь до последнего верил, что ты не такой уж и плохой... – Вход пошли сербские враки с явным оттенком неудовлетворенности. Америка должен был понять, что серб требует немедленной сатисфакции. Прямо здесь. В этом самом кафе. На этом самом столе. Или за этим самым столом. В общем, на глазах у всех. Ах!..
Но, впрочем, «золотой мальчик» тут же исправился:
- Ну вот. Я опять не так выразился. Ты меня шокировал своим заявлением, прости. Пожалуйста, сделай одолжение... Скажи, почему сейчас? Санкции поднадоели, злодей №1 – да, это я понял. Но должно быть что-то. Не говори, если не хочешь, это просто просьба.
«Да конечно же я тебе не скажу! Прям вообще! Заткнусь, и буду молчать как рыба, ей Богу! Не скажу-то не скажу, а вот одолжение сделаю, коли просишь, драге мой».
- Ох, Америка. Если уж тебе прям так хочется это услышать, то так уж и быть – расскажу, - сейчас серб окутал себя легким флером таинственности, - но учти – ты сам напросился.
И Гордан воинственно сжал стаканчик в руке – тот лишь жалобно хрустнул, мужественно приняв свою тяжкую судьбу.
- Так вот, к чему это я клоню... Если, конечно же, клоню... В общем, смотри, Америка, как меня наконец-то научили годы жизни – а я все-таки страна с историей! – воевать это крайне плохо. А вот строить экономику напротив хорошо, если не прекрасно. Вот и решил я к тебе наведаться, государь прерий американских, ибо хочу испросить совета у тебя. А совет будет по поводу... В общем, давай-ка я тебе все расскажу по порядку. Ну, во-первых, если ты хочешь гарантий, то знай, что я останусь нейтральным, как это сделал маршал Тито – Царство ему Небесное, хоть и атеистом он был! – в свои-то годы, и к России, соответственно, под крыло не пойду, ведь он тоже не пошел. Так что санкции насчет ограничения вооружения ты можешь и не снимать – не нужна мне большая армия, клянусь Святым Саввой! Но в тоже время зреют у меня в голове идеи насчет возрождения Движения Неприсоединения... Как тот же Тито сделал, - Зорич внимательно посмотрел Америке прямо в глаза, вроде бы увидел в них искру понимания и тут же продолжил свои речи. – Ты, возможно, можешь вопрошать нечто вроде: «Да какое тут к черту возрождение!». Так ведь Индия же хочет в союз с Россией-братцем вступить. Главный член Движения нарушил его принципы! Да это же резонанс общественный должно вызвать! В общем, хочу я на себя управление миром взять – вот что за каламбур-то, а! – когда сам мир на две части раскалывается...
Восторг! Прилив новых сил! Энергия зашкаливает! Хочет говорить-говорить-говорить! Но все это где-то в глубоком нутре Сербии, снаружи же сам Зорич выговорился и сейчас пытался восстановить дыхание, ибо прерывисто дышать – не дело (чай, не в постели же).
- Против тебя я, конечно, не пойду, но знай, что против России я тоже идти не намерен. Просто мирное существование... – Гордан устало выдохнул. Он уж успел пожалеть о допитом кофе и от злости как-то трагично фыркнул (впрочем, вся трагичность была от надрыва).
Серб перешел на глубокие вдохи-выдохи, иногда это были вздохи. Он чувствовал себя кенийским бегуном, который пришел первым и выдохся, лишился сил. С этими мыслями да чувствами Сербия откинулся на стуле, пытаясь успокоиться, расслабиться. Ведь скоро придется отвечать на какую-то очередную заковыристую просьбу американца, кураца эдакого.
«Все, спокойнее. Все уже закончилось. Успокойся. Так, стада беззаботных пони бегут по полям и я – один из них. И я беззаботен и спокоен, беззаботен и спокоен... Беззаботен и спокоен...» - игнорируя все правила приличия, Сербия прикрыл глаза и погрузился в пучину расслабления. Ну, а американец... А что, собственно, американец? Пусть думает, голова же не токмо Техас носить.

— На твоем месте я бы не хамил, Сербия.
Это был палец, поставленный на курок. Это было тело, нависшее над чаном с кислотой. Это была пчела, севшая на глаз. И с этим надо было что-то делать. Сейчас надо сыграть в игру — либо Зорич угадает, под каким стаканчиком латунный шарик, либо нет. У них в Америке в такую игру проигрывают, да?..
— Прости, — серб занес руку над левым стаканом и вот-вот его поднимет. — Старая привычка, — серб чуток помедлил, — плохая, да...
Ох! Стаканчик сорван с места. Гордан-то шарик видит... А вот видит ли его американец? А американец своим взглядом сверлит зрачки Сербии. Серб вызов принял и начал рассматривать эту голубую радужку глазного яблока. Большого Яблока.
И вот Зорич уже бежит по бритвенным полям холодного взгляда Джонса. Вот уже нет ступней. О Боже, все щиколотки в крови! И вот все голени разодраны в мясо... Да и бедра уже нет... Стоп! Что значит, «очередная бритва пронзила Ваше сердце»?! Game over. Сербия опомнился. Марафон по лезвиям окончен. Кажется.
И вот перерыв на небольшую рекламную паузу, в которой Альфред нам рекламирует хорошенького себя. Альтруист! Встает рано, мерзнет на холоде, угнетаем сербами. Дает полезные бесплатные советы! Только сегодня и только сейчас — золотой мальчик! Мы ждем Вашего звонка!
И серб уже было готов сказать нечто вроде «Да-да, разумеется, я воспользуюсь Вашими услугами», как вдруг одернул себя. И еще раз одернул, чтобы наверняка помогло.
— Оно и тебе выгодно, отчасти. Косвенно... Эм-м-м-м... Благодарствую за совет.
И вот Сербия ловким движением руки переключает канал! И что же идет здесь? «Снисходительная одноэтажная Америка»? I’m loving it!
Тут уже в ход пошел более мягкий, бархатный, обволакивающий, уютный разговор. И, между прочим, деловой. Зорич даже удивился. Как так, никакого скелета в шкафу?
— Насчет союзов я ничего не считаю, это уже дело других, — серб на секунду вознес очи к небу, — таких, как ты. — Сербия сказал это с некоторой гордостью за свое положение. Да еще и неумело польстил. Ура. Праздник.
— Конфликтах?.. — часть Гордана погрязла в мыслях. — Давить на Индию при помощи этого конфликта?.
— «Заметь, цитирую тебя же»?! Ни на одной дружеской посиделка ни одна подруга не скажет: «Сегодня такой прекрасный солнечный денек, заметь, цитирую тебя же». А то, что это накаленная, напряженная, ужасно волнительная встреча можно понять и без всяких там «заметь, цитирую тебя же». — Сербия оскорбился. Бушует девятый вал внутри серба. И маленький плот оскорблений вот-вот будет выставлен за пределы рта. Но врата рта непоколебимы, они держатся, они не разомкнутся...
— Но сейчас же время, когда война дышит в затылок! Сейчас же все союзы меняются, все распадается. И, небось, формула нейтральных стран скоро будет совершенно иной... Ну, я не утверждаю... Просто, мало ли... Но я надеюсь на это! — Да! Заканчивать всегда нужно на мажорной ноте!
— Ты — серьезный козырь, не спорю.
— Да, серьезный козырь... Наверно, в этом и сила моего нейтралитета... Будет... — неуверенно пробормотал серб. — А Россия... А Россия... А с другой стороны, что он может мне сделать? Разве что торговое эмбарго объявить, а у меня на его прилавки практически вся продукция поставляется... — Зорич ойкнул. — Но ведь если снимутся санкции, то торговля с Западной Европой будет не столь ограничена... Я запутался...
Серб вздохнул и признался, наивно глядя на Америку в поиске помощи хотя бы для завершения логической цепочки. Вот воевать или спорить — это его. Политика, наверно, тоже его. А вот экономика... Ну не великий экономист он! Вон, у того же соседнего Австрии намного лучше получается... В общем, не балканское это дело — финансы.
Нужно срочно переключить тему на что-то иное. Срочно! А, точно же:
— А Индия мне как поможет? Поддержит идею новой эры Движения Неприсоединения? Было бы хорошо... — Гордан мечтательно протянул слова. — Или еще в чем поможет? Ты только направь меня, куда нужно... Дальше уж я сам.
Разговор серб окончил на такой же честной ноте, как и начал его середину. Наконец, оторвавшись от глаз Америки его взгляд скользнул по утреннему Нью-Йорку, наверно, больше по дружелюбному мегаполису, чем по оплоту тьмы. Конечно, ведь серб видел оплоты тьмы, взять башню того же Саурона! Конечно...